Как создавался и менялся российский Трудовой кодекс Фото: Николай Федоров / "Солидарность" В феврале 2002 года вступил в действие Трудовой кодекс Российской Федерации. За прошедшие 20 лет к нему было принято около 150 поправок - хватило бы, кажется, для создания нового ТК. Однако документ изначально был рассчитан на то, чтобы меняться в соответствии с требованиями времени. Уже успело вырасти, что называется, “с нуля” целое поколение двадцатилетних трудоустроенных россиян. Или тех, кто еще только ищет работу, но мало при этом знает о своих правах. Так что “Солидарность” опросила создателей Трудового кодекса и тех, кто непосредственно влияет на изменения в нем теперь.
ПРИНЦИПИАЛЬНО НОВЫЙ
Для начала стоит понимать, взамен чего был принят Трудовой кодекс, введенный в действие с 1 февраля 2002 года. До него еще с советских времен в России действовал Кодекс законов о труде - КЗоТ. Последняя его редакция (на момент создания ТК) была принята еще в 1971 году. И логично было бы предположить, что новый документ был необходим для того, чтобы привести старые правила в соответствие с новыми порядками, которые стали регулироваться подзаконными актами. То есть предположить, что имела место “простая” кодификация (упорядочивание, систематизация) законодательства.
С таким подходом принципиально не согласен один из авторов действующего Трудового кодекса, член комитета Госдумы по труду, социальной политике и делам ветеранов Андрей Исаев (“Единая Россия”). Историк по образованию, получивший опыт политической и профсоюзной борьбы еще в конце 1980-х (сейчас он помимо прочего зампред ФНПР), Исаев прошел в парламент по итогам выборов 1999 года. И уже тогда, следует из его слов, необходимость разработки нового, отвечающего своему времени ТК была очевидной.
- Это было принципиально новое решение, а не просто кодификация законодательства, - говорит Исаев. - Потому что наша страна перешла к новой экономической модели. Старый КЗоТ писался под модель государственного социализма, когда единственным собственником средств производства является государство. Новый же ТК принимался уже в условиях рыночной экономики, когда есть разные работодатели. И, что естественно, в своем поведении работодатели руководствуются не общегосударственной политикой, а собственными коммерческими интересами. В этой ситуации старые защитные меры, которые достаточно хорошо работали при государственном социализме, работать уже не могли.
Забегая вперед, скажем, что сейчас из стана работодателей часто можно услышать такой упрек в адрес ТК: дескать, от неугодного работника невозможно избавиться по закону. Правда, все равно избавляются, а профсоюзы этих работников потом восстанавливают в их правах, о чем в каждом номере пишет та же “Солидарность”. И, похоже, только она. Но если вернуться к истории создания ТК, можно увидеть, что принятый в итоге документ вполне учитывает и права работодателей.
Например, рассказывает Андрей Исаев, в КЗоТе существовала норма о том, что если женщина одна воспитывает ребенка в возрасте до 14 лет, она не может быть уволена “практически ни при каких обстоятельствах”. Ну, разве что пойдет по уголовной статье.
- И даже если, условно говоря, она пьяная лежит на пороге директорского кабинета, директор должен был через нее перешагнуть и идти дальше. Почему? Да потому что в условиях государственного социализма это была вполне мудрая политика: ну, уволишь ты ее с этой работы, она пойдет куда-то еще, а работодателем все равно окажется то же самое государство. Так пусть уж с ней возятся те, кому она “досталась” изначально, - объясняет логику советского подхода депутат.
Другое дело, как было сказано выше, рыночные условия. И речь вовсе не о том, чтобы облегчить работодателю увольнение молодой матери. А о том, что все держится на договорных отношениях, и каждая из сторон должна нести за себя ответственность. Но даже трезвая мать (негативный пример выше - это просто пример, не более) в условиях рыночной экономики уже банально не могла рассчитывать на то, что ее примут на работу. В отделе кадров просто прикидывали: ага, воспитывает маленького ребенка одна, и вряд ли мы ее уволим, если что, не дай бог. Вот и оставалась в 1990-е такая мама безработной. Теперь, столкнувшись с подобной дискриминацией, можно хотя бы выиграть судебный иск. (Особенно - при помощи профсоюзов.)
Это, конечно, только штрих к общей картине, а вовсе не причина разработки нового Трудового кодекса. Но таких штрихов немало.
СРЕДИ ВАРИАНТОВ
Между тем, вспоминает Андрей Исаев, принятый в итоге вариант ТК вовсе не был единственным. Был принят законопроект так называемой “группы восьми”, в которую входил и сам депутат. Но были и альтернативы. Проводником одной из них, например, был довольно заметный депутат от “Справедливой России” III - VII созывов Олег Шеин (в означенное время входил в состав депутатской группы “Регионы России”). Свой вариант ТК был и у коммунистов.
- Одним словом, все общественные силы понимали, что необходимо новое трудовое законодательство, - говорит Исаев. - В итоге был принят согласованный вариант. Дискуссия, которая происходила в Госдуме, привела к тому, что нам, профсоюзам, удалось выиграть информационную войну у правительства. Все фракции, включая проправительственную фракцию партии “Единство”, отказались поддержать правительственный законопроект. И после этого по инициативе президента была создана согласительная комиссия, куда вошли представители всех фракций, профсоюзов, работодателей и правительства.
Тем не менее подготовка Трудового кодекса велась в атмосфере полнейшего недоверия между правительством и депутатским корпусом. И правительство сняло свой вариант ТК с рассмотрения только тогда, когда он должен был рассматриваться в первом чтении, - несмотря на то, что был готов вариант согласительной комиссии, куда входили представители того же самого правительства.
- Все боялись, что их в последний момент “кинут”, - вспоминает Исаев лексику 90-х.
Чтобы не демонизировать почем зря оппонентов (ныне - социальных партнеров), стоит привести пример того, что именно не устраивало профсоюзы в правительственном варианте Трудового кодекса. Так, он предусматривал, что “по целому ряду вопросов работодатели должны проводить консультации с профсоюзом”. Вроде бы неплохо, да? Но, как отмечает Исаев, консультация с профсоюзом не означает учета его мнения. И на практике легко может превратиться в уведомление: дескать, мы вас предупредили, а значит - посоветовались, но решим все равно так, как нужно нам. В итоге такой уведомительный порядок “не прокатил”, и сейчас в ТК прописана жесткая процедура именно что учета мотивированного мнения профсоюзной стороны. И это не просто слова: если стороны так и не сойдутся во мнениях, то это повод для коллективного трудового спора. Проще говоря, для судебного разбирательства.
- Или вот еще пример: правительственный вариант ТК предполагал множественность колдоговоров. То есть, скажем, если на предприятии существует несколько организаций, представляющих трудящихся, то работодатели могут с каждой из них заключать отдельный колдоговор, - вспоминает Андрей Исаев. - Понятно, что эта система не работала бы, она вела бы к тому, что колдоговорные отношения оказались бы факультативными. Поэтому мы предложили прописать так: одно предприятие - один колдоговор.
И, кстати, но не походя говоря, само преимущественное право вести коллективные переговоры у профсоюзов, объединяющих большинство работников, родилось именно тогда, при разработке нынешнего Трудового кодекса. Если иметь в виду Российскую Федерацию, само собой.
ИДЕОЛОГИЧЕСКИ УСТОЙЧИВЫЙ
Между тем в выступлениях Андрея Исаева с думской трибуны часто можно услышать, что Трудовой кодекс - это “живой документ”. В том смысле, что в нем заложена способность к трансформации, гибкость, восприимчивость к изменениям повестки дня. И это - правда просто по факту: постоянный читатель “Солидарности” знает, что каждый год в ТК вносятся десятки изменений. Некоторые из них, конечно, носят косметический характер - например, корректируется величина МРОТ и прожиточного минимума. Но есть и фундаментальные изменения, такие как положения о дистанционной работе, электронном кадровом документообороте или новая редакция раздела ТК об охране труда. Вместе с тем, отмечает Исаев, есть в Трудовом кодексе и нечто неизменное:
- Идеологически документ остается прежним. Самое главное - ТК смещен в пользу работника. Как правила дорожного движения, которые исходят из того, что слабой стороной является пешеход, а сильной стороной является автомобилист, - приводит аналогию депутат. - Точно так же ТК смещен в пользу работника. И это идеологически сохраняется. Помимо этого ТК нацелен на соцпартнерство, на договоренности представительных органов работников и работодателей. И еще принципиально важная деталь: кодекс устанавливает минимальные социальные гарантии, ниже которых не могут быть компенсации, выплаты и так далее. А вот подниматься выше - могут и должны. Вообще же за все это время Трудовой кодекс претерпел уже 150 изменений. И я в этом никакой трагедии не вижу: сама жизнь меняется, и это требует, естественно, изменений трудового законодательства.
Наконец, добавляет Андрей Исаев, именно совместная работа над ТК тех, кого сейчас принято называть соцпартнерами, как раз и выработала принципы этого самого социального партнерства. По убеждению депутата, именно в этом процессе профсоюзам, работодателям и правительству стало ясно: если безоговорочно выиграет какая-то одна сторона, то в перспективе проиграют все. Как неоднократно говорил председатель ФНПР Михаил Шмаков (вольный пересказ), с переговоров все должны уходить в чем-то недовольными.
- При разработке ТК всем стало понятно, что ни абсолютная победа работодателей, ни абсолютная победа правительства, ни абсолютная победа профсоюзов работать не будет. Если победит какая-то одна сторона, то, что называется, “не взлетит”. Только поиск компромисса оптимален в социально-трудовых отношениях, - уверен один из разработчиков Трудового кодекса.
ТК ПРИДЕТ - ПОРЯДОК НАВЕДЕТ
Коллега Исаева по комитету, депутат от “ЕР” Михаил Тарасенко во время создания ТК возглавлял Горно-металлургический профсоюз России. И, конечно, уже в качестве профсоюзного лидера досконально знает трудовое законодательство. А став депутатом, Тарасенко, можно сказать, сделал своим законодательным профилем вопросы изменения Трудового кодекса. Практически ни одна поправка, о которых говорилось выше, не принималась без участия Михаила Тарасенко. Еще больше их, кстати, отклонялось.
- Что КЗоТ устарел, было понятно всем, - вспоминает депутат. - И многие его положения не соответствовали новому месту профсоюзов в России, и трудовые отношения получили значительные изменения. Поэтому, безусловно, нужен был новый документ. Но были большие опасения, что этот документ будет чересчур либеральным, что он фактически будет копировать гражданское законодательство. Такие опасения были, и не только у меня, а у многих моих коллег среди профсоюзных активистов.
Здесь требуются пояснения. Под “либеральностью” имеется в виду, что при новом социальном укладе возникают неравные отношения между работодателем и работником, поскольку работодатель - это “покупатель” труда, а покупатель всегда прав. И в этих условиях законодательство должно было выровнять права работников и работодателя.
- На это были направлены трудовые законодательства многих стран, на этих принципах работала и Международная организация труда. Но вместе с тем в ряде стран появились новые тенденции, которые упрощали взаимоотношения работника и работодателя и фактически переводили в плоскость отношений гражданского законодательства. Такая опасность была, - поясняет Тарасенко. - Мы знали, что идет очень непростая дискуссия между участниками подготовки законопроекта, идет и политическая дискуссия, и дискуссия сторон социального диалога. Но мы были уверены, что новый документ все-таки будет направлен на выстраивание нормальных трудовых отношений. А таких опасностей, что, мол, придет документ, который все ухудшит, - таких опасений не было.
При этом депутат не считает, что принятие нового ТК было сродни революции, как и сам документ он не считает “прорывным”. Плюс ТК в том, что “разработчикам удалось сохранить идеологию, в которой разберется любой работник и любой работодатель”. В отличие от принятых “в некоторых странах” законов о труде, в которых, по словам Тарасенко, сможет разобраться только человек с высшим юридическим образованием. В конце концов, неслучайно та же МОТ признает российский Трудовой кодекс “одним из самых сильных в мире”, говорит собеседник “Солидарности”. И, как и коллега Исаев, среди сильных сторон документа отмечает способность адаптироваться к переменам в трудовых отношениях.
- Допустим, в ТК был полностью заменен раздел “Охрана труда”. Это связано с тем, что в этих вопросах появилась спецоценка условий труда. И спецоценка как норма закона жила сама по себе, а ТК - сам по себе. Удалось заменить этот раздел, не потеряв ни права, ни обязанности сторон трудового процесса, но осовременив их с учетом результатов СОУТ, - приводит пример Михаил Тарасенко. Хотя, отмечает депутат, ТК не должен “бежать впереди паровоза”. Новые веяния появляются и исчезают, а трудовое законодательство “все-таки достаточно консервативно”. И меняться оно должно не с ходу, а после того, как новые формы трудовых отношений “уже себя зарекомендовали”. В пример Тарасенко приводит дистанционную занятость, которая была прописана в ТК в конце 2020 года, но по факту существовала задолго до того.
- Я полагаю, что в конце концов будет реализована норма, о которой мы говорим уже больше 20 лет. Это норма о том, что если 50% + 1 работодатель подписали отраслевое тарифное соглашение, то остальные работодатели должны присоединяться к этому соглашению автоматически, по принципу добросовестной конкуренции, - говорит Михаил Тарасенко о перспективах развития ТК. - Потому что если определенная часть, более половины, взяла на себя дополнительные социальные обязательства - и по заработной плате, и по условиям труда, - то остальные, которые к этому не присоединились, имеют конкурентное преимущество. И вот то, что их государство будет присоединять волевым порядком, я думаю, это та норма, которая назрела и которая будет реализована.
СТАБИЛЬНОСТЬ ПЕРЕМЕН
Председатель ФНПР Михаил Шмаков вспоминает, что изменения стали активно вноситься в КЗоТ еще в начале 1990-х годов - в связи с изменением экономической модели развития государства. Но из-за количества правок документ “стал совсем перекошенный”. Потому и потребовалось написать новый.
- Несоответствие КЗоТа 1970-х годов объективной экономической ситуации, которая сложилась после перехода на рыночные отношения, было очевидно всем. Он практически не мог работать в новых условиях частного капитала, частных работодателей и так далее. Конечно, крупная промышленность еще оставалась, и там старый КЗоТ можно было соблюдать. А новые экономические отношения уже в него не укладывались, - поясняет Шмаков.
Тем не менее, как говорилось выше, все заинтересованные стороны полностью довольными результатом переговоров быть не могут. Глава ФНПР вспоминает, чем остались недовольны профсоюзы по итогам обсуждения Трудового кодекса в конце 2001 года:
- Каждая из сторон переговоров по-своему оценивала одни и те же положения. Гарантии по защите прав работников, прописанные в ТК, мы считаем недостаточными по сравнению с теми, что ранее были в КЗоТе, а работодатели считают их излишними. Мы недовольны тем, что при увольнении члена профсоюза сейчас не требуется согласия профорганизации. В КЗоТе это было. Работодатели, с другой стороны, недовольны, что все равно слишком много прав у работников осталось.
Так что борьба не останавливается до сих пор. Некоторые предложения о поправках к Трудовому кодексу исходят из Думы, некоторые - от работодателей. И ожидаемо, что далеко не всё из этого нравится профсоюзам. Однако у них есть возможность “отбивать” такие инициативы - через участие в Российской трехсторонней комиссии по регулированию социально-трудовых отношений. В том числе благодаря тому, что в Трудовой кодекс была вписана соответствующая норма о необходимости выносить на рассмотрение РТК вопросы соответствующей тематики.
- Вот это было первое важное, скажем так, завоевание, которого мы добились, на базе нового ТК. Дальше это было внесено в регламент и Думы, и правительства - что подобные законопроекты не рассматриваются без РТК, - напоминает Шмаков. - Предложений по изменению Трудового кодекса в год бывают сотни. А проходят - скажем, полтора десятка. Остальные отвергаются. Одно из наиболее ярких - например, это предложение РСПП. Тогда их комитет по трудовому законодательству возглавлял Михаил Прохоров, известный предприниматель. И он предложил перейти на 12-часовой рабочий день. То есть при пятидневке - это 60 часов в неделю. Мы на площадке РТК завернули эту инициативу, и она никуда не пошла. Так что РТК помогает не допускать до рассмотрения в парламенте все поступающие предложения. Ну а те, которые доходят, если мы с ними не согласны или считаем, что это надо поправлять, то мы в рамках парламентских слушаний, парламентского рассмотрения тоже стараемся влиять, чтобы негативные предложения не проходили как корректировка ТК.
Конечно, перед профсоюзами стоит задача не только противодействовать принятию вредных для наемных работников законопроектов. Нужно ведь еще содействовать принятию полезных. Так, глава ФНПР считает, что надо упростить проведение забастовок и сократить время согласительных процедур. Потому что по действующему законодательству право на забастовку есть, а реально организовать ее практически невозможно: мешают сложные бюрократические процедуры, де-факто не позволяющие забастовку провести вовсе.
Кроме того, напоминает профлидер, даже в таком забастовочном законодательстве есть еще и много исключений: людям отдельных профессий или представителям целых секторов экономики бастовать просто-напросто запрещено. Например, пилотам, авиадиспетчерам, работникам транспорта, ЖКХ и так далее. Что, кстати, “не согласуется с общемировыми принципами, тенденциями и конвенциями МОТ”, говорит Михаил Шмаков.
- Мы согласны, что при забастовке необходимо обеспечивать минимальный набор работ и услуг, чтобы предотвращать коллапсы. Например, это касается выездов бригад скорой помощи - пусть в сокращенном составе, но чтобы они работали, помощь оказывалась. То же с работой в других отраслях. Тем не менее в России слишком много запретов на проведение забастовки в тех или иных областях, - констатирует профлидер.
Отдельная тема для законотворчества, указывает он, связана с новыми формами занятости - такими как, например, индивидуальное предпринимательство или самозанятость. В этих сферах, говорит Шмаков, люди работают практически без всяких социальных гарантий. Значит, эти гарантии нужно на них распространить.
- В частности, мы сейчас сталкиваемся с тем, что власти отказывают в праве создавать свои профсоюзы конкурсным управляющим и адвокатам, - приводит пример глава ФНПР. - Государственная позиция состоит в том, что это особая категория работников, которые, мол, работают совсем по другим принципам, и что они не наемные работники. Это так считает государство, Минюст, Минэкономики. Мы считаем, что это достаточно большой слой людей, и они трудятся по заданию. Как, например, конкурсный управляющий - по решению суда. И они созрели и требуют разрешения на создание своего профсоюза. Этого нет. Дальше. Те, кто вовлечен в так называемую платформенную занятость: ее нет сегодня в ТК, это еще не устоявшаяся форма занятости, но она тоже требует своего описания и дополнения. Ну, и до сих пор не инкорпорировано в Трудовой кодекс решение Конституционного суда, которое запрещает в минимальный размер оплаты труда включать какие-либо дополнительные выплаты, кроме тарифа, тарифных ставок. Это до сих пор в ТК не внесено.
Но хочется верить, что - будет, и для этого не понадобится ждать очередные двадцать лет.
СОЦПАРТНЕРЫ
Когда верстался номер, в пресс-центре “Известий” прошла пресс-конференция, посвященная 20-летию Трудового кодекса. Кроме Михаила Шмакова и Андрея Исаева в ней участвовали президент Российского союза промышленников и предпринимателей Александр Шохин и замминистра труда Андрей Пудов.
В частности, Александр Шохин напомнил, что в начале 1990-х, когда он занимал должность министра труда и занятости, работа над изменением трудового законодательства уже велась.
- Социальные партнеры исходят из того, что им пришлось где-то уступить и ждать [от коллег по переговорам] того же. Не только права слабой стороны, которой традиционно считается работник, но все-таки и права работодателей, - привел один из плюсов ТК глава объединения работодателей.
Шохин выступил и за “тюнинг” законодательства о заемном труде - “чтобы текущие проблемы, связанные в том числе с ковидным кризисом, решать на основе не ущемления прав трудящихся, а по возможности обеспечивая их достойным рабочим местом”.
- Мы неоднократно ставили вопрос о необходимости усиления договорных начал. Речь идет о коллективном и трудовом договорах, локальных актах, в которые, может, многие вопросы перенести с уровня законодательного регулирования на уровень вот этих договорных отношений, - предложил соцпартнер. И напомнил также о желании работодателей расширить перечень оснований для заключения срочных трудовых договоров.
Андрей Пудов, в свою очередь, отметил, что в настоящее время в России зарегистрировано около 50 млн действующих трудовых договоров, которые гарантируют получение зарплат и социальных выплат. В том числе 3 млн человек работают удаленно, и когда правительство из-за пандемии рекомендует работодателям перевести часть работников в этот формат отношений, чиновники уверены, что эти люди будут защищены в трудовых правах.
Замминистра подтвердил, что идет работа по совершенствованию платформенной занятости. И отметил: надо усовершенствовать трудовое законодательство в части полномочий Роструда по контролю над реализацией отраслевых тарифных соглашений.
Из материалов Центральной профсоюзной газеты «Солидарность» ©
